[Орель]

В нумерации пражских домов есть особенность: у них два номера: белые цифры на красной и на синей эмалированных табличках. Первая нумерация зданий началась в 1770 года. Она оказалась не очень удобной для ориентации в городе. Поэтому, спустя 35 лет, была проведена повторная нумерация, результаты которой можно увидеть и сейчас на красных табличках. Каждый квартал был пронумерован отдельно и обозначен римской цифрой вслед за номером дома. Римская I означала Старое Место, II - Новое Место, III - Мала Страна, IV - Градчаны, V - Еврейский город Йозефов. Еврейский квартал был пронумерован вообще только римскими цифрами. Первую нумерацию называем «тернезианской», согласно времени ее появления, а вторую - 1805 года - «старой нумерацией».

Позже прошла третья нумерация, результатом которой стали числа на синих табличках. Это маршрутные, ориентировочные номера, которые всегда заполняют одну улицу или площадь от единицы до номера последнего дома. Нумерация была произведена в 1878 году, она имеет свой порядок, связанный с направлением течения Влтавы.

На улицах, расположенных с юга к северу, нумерация начинается по течению реки, т.е. с юга. На улицах, направленных от востока к западу, номера начинаются у реки, возрастая к периферии. Слева расположены нечетные числа, справа - четные. Площади нумеруются по кругу, начиная с дома, ближе всех расположенного к Влтаве.

Наиболее очаровательное из всех решений ориентации – домовые знаки. Это была первая попытка о точном определении пражских домов. Члены городской управы вынуждены были проявлять изобретательность в описании расположения дома, чтобы точно описать расположение дома. Тот или иной товар стал частью домового знака. Появилась практическая потребность в художественной росписи на стенах, щитах. Пражские дома быстро, один за другим, в начале 15 века получили свои названия. Чтобы не случилось споров и путаницы, начал следить за домовыми знаками так называемое «Шестипанское ведомство» при местном управлении, нечто вроде строительной полиции, которое принимало решение о предписании точной идентичности и названии каждому зданию. Т.к. каждый из четырех пражских городов имел свое управление, некоторый знак мог повторяться в Праге четырежды. Домовые знаки самых старых, снесенных домов хранятся в Музее города Праги.


Источник

[Ury7]

Познавательно...

[Орель]

Угу, только не понятно - почему бы не оставить какую-то одну нумерацию. Иногда бывают путаницы при оформлении документов.

[Ury7]

Наверное это изюминка такая,дань векам.

[Андрей]

Орель (23 September 2009 - 18:42) писал:

Иногда бывают путаницы при оформлении документов.

случаются, надо быть внимательным. Мне приходится много писем отправлять и получать, народ "оттуда" удивляется почему нет номера квартиры, а у каждого подъезда свой адрес

[Орель]

Где в Праге варили первый кофе
Zlaty had (Золотой змей) один из очаровательных домовых знаков Старого Места (Старого Города). Дом čp 181-I, который несет этот знак, стоит на углу Карловой и Лилиевой улиц, что было в середине 19 века иронией - улица пахла нечистотами. Дом когда-то принадлежал сапожнику Пуркерту, потом портному Томашу, после него домом владел ювелир Михал из лужицкой Хотебузи, который в 1460 году докупил соседний дом на нынешней Лилиевой улице.

Этот дом нас интересует, потому что связан с традициями и историей кофе в Праге. Первым продавцом кофе, или, как тогда говорили, кафесидром, говорят, был Горгос Гатала Эл Дамшски. Патеры иезуитов его называли Георгиус Деодатус Дамаскенус, а позже патриотично Иржи Бодан Дамасский. Он не был Арабом, как его позже называли в Праге, Он родился в Дамаске, а его родители были армяне или сирийцы.

В 1704 году он оказался в Вене, где познакомился с удачливым земляком, лишившим его почти всех денег.

В Вене тогда благоухал кофе, венцы привыкли к нему после осады в 1683 году. Как это произошло? За услуги, которые оказывал Вене австрийский лазутчик Колчинский в турецком расположении, он попросил несколько мешков кофе, найденных в заброшенном лагере и с которыми венцы не знали, что делать. Колчинский знал кофе с Турции и с успехом начал его варить в Вене. Последний раз варил на Замковой улице в доме «У синей бутылки». Там к кофе стали выпекать печенье в форме полумесяца в память о поражении Турции.

В этой кофейне доверчивый Деодатус познакомился с каким-то греческим священником, который ему рассказал о Праге и о том, что там еще не знают о кофе. Дамаскенус купил на оставшиеся деньги пару мешков кофе и направился к сердцу Чехии. Однако, что касается кофе, в Праге все было немного не так. Кофе там знали еще до поражения Турции в Вене. Продавался он в аптеках и только по рецепту врачей. Только в августе 1688 года некто Криштоф Лампен попросил коллегию королевского Нового Места о любезном разрешении ему и его потомкам продавать шоколад, лимонад, чай и кофе в общественном месте. Разрешение он не получил по причине, что не имел привилегий горожанина.

Как только Деодатус достиг Праги, он сразу направился к своим мощным покровителям - иезуитам и показал им рекомендации венских братьев. Увидев из документов, что речь идет об усердном, хотя и молодом сыне церкви, иезуиты настаивали в пражском управлении, чтобы там не отказывали, как в случае с Лампеном, а разрешили Иржи из Дамаска «кафесидровство» - предпринимательство в такой форме и с таким материалом ранее неслыханное. Однако с языком у этого смуглого сына Востока были сложности. Знал он только итальянский и латинский языки, поэтому с ним могли говорить только итальянцы, которых в Праге было достаточно, или на латинском - священники и ученые. В конце концов он объяснялся жестами, поселился сначала на малостранской стороне Карлова моста в доме čp 76-III, существующем и недавно хорошо отреставрированном. Дом назывался «У трех золотых страусов». Этот «Араб», как его называли, выходил из небольшого магазинчика со своей передвижной торговлей, одетый по-восточному в кафтан, шаровары, туфли с загнутыми носами. Это служило рекламой его предпринимательству. На тюрбане у него был особенный поднос с кувшином аппетитного напитка - кофе, в Праге до сих пор незнакомого. Напиток нагревался на сковороде с тлеющим углем - ее он носил в одной руке, а в другой у него был ларчик с чашками, а позже, возможно, и вкусным тростниковым сахаром. Он выкрикивал сначала на ломаном немецком языке, а потом не менее исковерканном чешском около домов, предлагая свой все более популярный продукт. После обхода он возвращался в свой магазинчик, куда за ним шли многочисленные почитатели кофе, который тут пили стоя, так что это была далеко не кофейня, а скорее буфет.

в 1707 году он получил привилегии жителя Праги, а кроме того ему сообщили, что в доме «У золотого гада» čp 181-I есть свободный магазин, который можно легко переделать в кофейню. На новом месте дела у Деодатуса пошли лучше, в 1714 году он женился, и вскоре у него и его чешской жены появились дочь и сын. Его дела шли бы еще лучше, если бы он не отвлекался от кофейных дел на писательские труды. Он был автором различных нравоучительных и религиозных памфлетов и трактатов, но знающую толк в торговле госпожу Деодатус эти сочинения не радовали, и она настаивала, чтобы муж уделял больше внимания кофейне.

Его трактаты носили высокопарные названия. Евреям надоели его задиристые прокламации, и они ему по-своему отомстили. Они скупили векселя благочестивого Деодатуса, которых было немало. Это поставило его в тупик, т.к. евреи его лишили возможности взять ссуду. В результате суда он потерял почти все свое имение, немало денег у него уходила на красоток. Набожный кафесидр был вынужден скрыться в Лейпциг, чтобы избежать скандалов и не попасть в тюрьму.

В Прагу Деодатус вернулся через год, и для начала следующего предпринимательства привез 16 фунтов чая и несколько бутылок дорогого ликера. «У Златого змея» он уже не жил. Средств ему хватало только, чтобы вернуться к первому этажу в «Трех страусах», откуда он начинал, и где его семья из пяти человек уже с трудом помещалась. Супруга выражала недовольство, семейные ссоры привели к распаду семьи, который под давлением иезуитов члены городской управы напрасно старались урегулировать. В пражских кофейнях появилась серьезная конкуренция, но и это его не излечило - свое призвание он видел в писательстве. Умер Деодатус в возрасте 90 лет, госпожа Анна продала запасы кофе и, говорят, снова вышла замуж.


Источник

[faraway]

Люся, надо было сразу в раздел о туризме постить))) народ зайдет, почитает - сразу от экскурсионных туров откажется, по эконому поедет))))

[Андрей]

интересно, пожалуй такой замечательной теме здесь не место, перенесу ее в раздел о Чехии
Орель, а вы продолжайте, просим

[Margarita]

Тема просто отличная! Орель, жду продолжения!

[Орель]

Спасибо, дорогие))) Думаю, и другие рассказчики подтянутся,- Прага просто клад, а не город.

Ирусик, гидов лишать хлеба не будем - дадим эконом-туристам эту карту (1694г.))):

ЗЫ. Будет тема и о кладах))

[Artcabrio]

Так так ... О кладах поподробнее просим..

[Орель]

Клады в пражских домах

Имеется много сообщений о найденных давних кладах в пражских домах.
Один из кладов был найден в доме «У Мысликовых» (U Mysliku) на пражском Новом Месте, где пересекаются Мысликова и Спалена улицы. Говорят, дом принадлежал в первой половине 17 века Элиашу Мыслиху, камердинеру, который из-за своей веры вынужден был покинуть родину после поражения сословного восстания. Пан Мыслих велел все серебро: тарелки, чайники, ложки - переплавить и отлить в глиняной форме в виде рыбы и скрыть его в стене своего дома.

Дом ветшал, и магистрат велел владельцу снести его. Когда каменщики разбирали стену, выходящую на Спалену улицу, то нашли старый клад, серебряную рыбу, что позволило владельцу не только построить новый дом, но и пивоваренный завод.

В Старом доме «У Сикстов» (U Sixtu) на Целетной улице, говорят, был найден клад.

Дом U Sixtu на Целетной улице

К этому дому был тайный ход от Тынского храма. Дом когда-то нанял трактирщик, который хотел использовать подвалы для хранения вина, но дела у него шли плохо, и он молился Яну Непомуцкому, прося помощи. Однажды ночью во сне ему явилась белая фигура и позвала его за собой. Они пошли в самый глубокий подвал, куда трактирщик боялся спускаться. Там дух указал на стену, в которой был горшочек с дукатами. Спасенный трактирщик одну часть найденных денег потратил на восковую скульптуру Яна Непомуцкого, вторую пожертвовал больнице, а третью вложил в свое дело.

Клады находили и продолжают находить (выделено мной))) при выкорчевывании пней, под старыми печами, за балками, в сводах, в стенах старых домов, в замурованных нишах, в колодцах, каминах, трубах и кровле.
Майзлова синагога в Праге, говорят, тоже появилась благодаря тому, что Мордехаю Майзелу, богачу, жившему на рубеже 16 и 17 веков, достался сундук с богатым кладом серебра и золота. Клад, говорят, был спрятан в доме «У головы турка» (U Turkovy hlavy), где Снемовна улица выходит на Вальдшейнскую площадь. Предание рассказывает, что когда здесь богатый пан спрятал клад. Потом у дома появился новый хозяин. Стены сносили, ремонтировали, а какой-то каменщик увидел нишу в стене. Дождавшись ночи, он разобрал стену и присвоил себе большой кованый сундук, полный серебряных и золотых монет.

Другой вариант предания сообщает, что спрятанный кем-то клад охранял огненный мужчина. Каменщик, работая на сносе дома, заметил странный свет в дальней комнате. Не мешкая, начал разбирать подозрительное место и нашел замурованный сундук из окованного дубового дерева. Он перенес сокровище в свой дом, никому не сказав.

Майзлова синагога

У моста над Ботичем стояла в нише здания деревянная скульптура св. Яна Непомуцкого, взятая из дома каноника. Кто-то из каменщиков неосторожно задел статую, и из нее выпала плашка. Из отверстия посыпались деньги, и каменщики поняли, что скульптура была хранилищем, скрывающим золото и серебро.

Другой клад связан с семьей Бетенгелов, входящим во время Рудольфа II в число самых богатых пражских семей. Им принадлежали дома около костела св. Гаштала, дом «Золотой виноград» (Zlaty hrozen) На Перштине, снесенный в конце 19 века дом «У Верблюдов» (U velbloudu) в Мелантриховой улице, два дома На Мустку, строение «У Звезды» (U Hvezdy) на Рытиржской улице и т.д.
Основатель рода Криштоф Бетенгел, выходец из Швейцарии, в Рихнове над Кнежной преследовал мышку, которая съела его сало, до корней раскидистой липы. Когда ударил тростью по отверстию норы, наткнулся на препятствие, в корнях что-то загремело. Он начал копать, и нашел шкатулку, полную золотых дукатов. Благодаря найденным деньгам, Криштоф вернулся в Прагу и построил один за другим несколько домов. Император пожаловал ему дворянский титул, и к золотой звезде родового герба добавилась ветвь, напоминающая об источнике семейного богатства.

В доме «У Золотого колодца» (U Zlate studne) на углу Карловой и Семинаржской улиц тоже был найден клад.

Дом «У Золотого колодца» на Семинаржской улице

Владелец дома давно подозревал, что в колодце скрыто большое богатство. Когда читали «Страсти Господни», казалось, что вода становится золотой. Однажды, во время чистки колодца, раскрошился один камень, и за ним посыпался целый клад золотых монет.

Другой клад в этом доме связан с обезглавленном рыцарем и его женой, когда-то убитыми в этом доме. Их головы убийца выбросил во Влтаву, а тела замуровал в стене. Кондитер, живший в этих местах, по указанию безглавого рыцаря сложил в гробы их останки и достойно похоронил. Тотчас же разрушилась лестница в подвал, и под сорвавшимся куском стены в нише открылись деньги.


Источник

[Artcabrio]

Орель (25 September 2009 - 09:28) писал:

Клады находили и продолжают находить (выделено мной))) при выкорчевывании пней, под старыми печами, за балками, в сводах, в стенах старых домов, в замурованных нишах, в колодцах, каминах, трубах и кровле.

Чиорд!.. Надо срочно ехать копать траншеи!.. Где Крумлов? Пусть меня научат..

[krumlov]

А сколько по чешским законам достанется денег иностранцу от найденого клада?

[Орель]

Дом Фауста
История пражских домов

При основании Нового Места Карлова площадь стала центральным пространством его верхней части. Называлась она Большой рынок, Новоместский рынок, рынок Верхнего Места (Верхнего Города), а с конца 15 века ее называли Скотный рынок, потому что она была центром продажи скота до 1848 года, когда по инициативе Карела Гавличека Воровского была названа в честь основателя Нового Места пражского Карловой площадью. С течением времени она сильно изменила свой облик, и старый дом в начале Вышеградской улицы, давно называемый Фаустовым (čp 502, 503 II), одна из построек, которые помнят основание этой площади.
Барочный вид дома скрывает более старый средневековый дворец, время основания которого уже определить. Известно, что он тут стоял во второй половине 14 века, когда принадлежал князьям Опавским с ближайшей линии рода Пршемысловичей. Эти знатные дворяне образовали свой род от внебрачного ребенка короля Отакара II князя Микулаша, который первый с 1269 года стал подписываться как князь Опавский. Основательные ренессансные и барочные перестройки дома совершенно изменили первоначальный вид здания, а о его судьбе сохранились записи в старых хрониках и городских книгах.

Из этих источников, например, следует, что в 1378 году дом принадлежал Яну, князю Опавскому, и что по соседству с дворцом стоял городской дом оружейника Конрада. У того дома был и виноградник, как у князя Опавского.

Рынок Верхнего Места со знаменитой ратушей - то место, где загорелась искра гуситской революции. Во время этого бурного периода гуситы отобрали и пражские владения Опавских феодалов. После 1420 года дом перешел во владение новоместского бурмистра Петра Каменика, но времена тогда были ненадежные, и дом в 1434 году потерял хозяина после староместских набегов и посягательств Общества дворян и остался, как написано «очень разрушен, поврежден и опустошен».

Известной личностью тогда был писарь ратуши Нового Места пражского Прокоп, бакалавр свободных искусств, который во время правления короля Иржи из Подебрад преподавал риторику в пражском университете. Это был человек не только ученый – кроме других он написал чешскую книгу о стилистике - но и искушенный в вопросах недвижимости. Писарь Прокоп, во время короля Зигмунда управляющий королевского двора на Здеразе, содержал дом по соглашению с князем Опавским и в ремонт вкладывал такие значительные суммы, что в 1441 году стал его фактическим владельцем. Т.к. военные события вызвали большой ущерб этой части площади, он позаботился и о двух разрушенных соседних домах. Сохранился вопрос князя Вацлава от переписки с Прокопом, может ли он, вероятно хорошо знакомый с алхимией, порекомендовать опавскому феодалу в Праге какого-нибудь помощника, знакомого с химическими практиками, т.е. алхимика. Вероятно, Прокоп, сведущий в этих делах, мог удовлетворить просьбу знатного господина. Свой дом писарь Прокоп завещал жене и сыну Якубу.

Последующие сведения о доме на площади ограничиваются перечислением владельцев. Так, в 1501 году дом принадлежал Ярославу Капоуну из Свойкова, который в 1537 году совершил уголовное преступление и лишился дома. На этом заработала королевская палата, и семье Капоуна пришлось приложить большие усилия, чтобы не пострадать от преступления Ярослава, и поэтому только в 1542 году дом получил родственник Ярослава Пирам.

Следующим владельцем был дома Ян Копа из Раументаля, автор популярной книги о порядке в здравоохранении. Этот личный лекарь императора Фердинанда I, однако, не имел никакого порядка в финансах. Купленный у Пирама Капоуна из Свойкова дом он перестроил в стиле ренессанса, но залез в такие долги, что дом, долго называемый Коповским, попал в руки кредиторов. Потом сюда переехал Бенджамин Ледчанский из Попиц, а за ним его брат Матоуш.

Следующие годы этой постройки связаны с именем Эдуарда Келли. Этот уроженец Ворчестера - родился в 1555 году - был на своей родине лекарем и нотариусом. Во второй специальности он занимался настолько сомнительными делами, что ему присудили отрезание уха палачом как видимый знак нечестного человека. Этот недостаток своей внешности лекарь, а позже алхимик скрывал длинными волосами. Потом он уже полностю посвятил себя «герметическим наукам». В 1580 году его более старший соотечественник и коллега по науке, близкой к мошенничеству, Джон Ди попал ко двору Рудольфа II, где якобы действовал как тайный агент английской королевы Елизаветы.

Хитрый и ловкий Келли быстро превзошел своего алхимического покровителя. Уже в 1590 году он получить разрешение делать закупки в Чехии. Воспользовавшись этим, Келли купил несколько замков, например, Градек, а в Праге переехал в старый, когда-то Коповский дом. Вероятно, он не вызывал больших симпатий у своих новоместских соседей. Они с подозрением смотрели на его химические и пиротехнические опыты, часто колдовски озаряющие окна на Скотном рынке. Кроме этого, он был надменным господином, что вызывало ссоры с его новоместским соседом Иржи Гунклером, в одной из которых Келли его убил. Для местного старосты и двора, где Келли не вызывал симпатии и где его слава быстро угасала, это оказалось удобным поводом для ареста. Алхитмик был заключен на Кривоклате, где его подверги пыткам, потому что император Рудольф II, у которого Келли выманил большие деньги, хотел от него добиться разные тайны, особенно рецепты философского камня и эликсира вечной молодости. При попытке побега из кривоклатской камеры у Келли порвалась веревка, он упал и поломал ногу. Ему так же не удался побег из следующей тюрьмы в Мосте, так что один из прототипов легенды дома на Карловой площади умер, едва достигнув сорока лет. Потом в течение шести лет дом поддерживала золовка Келли Людмила. Дальше находим в договорах о купле, в городских книгах только даты договоров и имена, за которыми не видно человеческих страстей и дальнейшую судьбу когда-то ренессансного Коповского дома.

В 1690 году Коповский дом, в документах часто называемый и дворцом, продан рыцарю Альбрехту Нетворскому из Бржизы. Этот род со знаком золотой полосы на черном щите владел домом до 1724 года, когда его гетман Ян Войтех Нетворский продал рыцарю Фердинанду Антонину Младоте, наследник которого Адам Фердинанд приказал ренессансный дворец перестроить в стиле барокко.

Вскоре по чертежам Килиана Игнаца Динценгофера около дома начал строиться изящный костел св. Яна На скальце, и это вскоре после того, когда в 1729 году, более, чем через 100 лет после поражения чешских сословий у Белой горы, этот святой позднего барокко по повторным просьбам чешских католиков был причислен к составу небожителей.

Уважение к святому Яну по разным причинам воспитывалась и раньше. Большим почитателем Яна Непомуцкого был, например, Матиаш Вуншвиц, присяжный суда, который «поставил святому много памятников, в первую очередь в галерее скульптур на Карловом мосте в 1683 году. В создании скульптуры участвовало несколько мастеров, среди которых Ян Брокофф. Как заметил Карел Крейчи, Вушвиц был благодарен Яну Непомуцкому за что-то очень важное, потому что Ян с самого начала своего пребывания в составе святых охранял своих почитателей от общественного позора. На месте костела раньше стояла так называемая часовня Сватошовых виноградников, тогда еще благословенного Яна, созданная на три года позже скульптуры на Карловом мосту. Ее заказал поставить еще один покровитель - Христиан Гегер из Фельдсберга, регистратор императорской налоговой службы. Наверно, и у этого господина была причина проявить благодарность святому, но однажды чаша переполнилась. Набожный господин регистратор, из-за расточительства своей прелестной жены задолжал и покусился на императорские деньги. Это оказалось слишком и для помощи святого Яна и, не будь у Гегера предыдущих заслуг перед императором Леопольдом, его жизнь закончилась бы на виселице. А так он умер от подагры в новоместской каталажке еще раньше, чем началось строительство костела На скальце. Костел примерно через 100 лет соединили с Коповским домом террасой, завершающейся порталом. Дом, называемый Фаустовым - изящнейшая часть барочного Нового Места.


Почему дом называется Фаустовым? Когда его долго называли Коповским домом, когда он получил название Фаустового - неизвестно. Домов Фауста кроме Праги и Чехии несколько. То, что легенда о Фаусте была известна в период, когда в доме жил следующий из рода Младот Йозеф Ян Франтишек, который здесь проводил свои опыты, от которых на его новоместским соседям попахивало Адом, правдоподобно. Известно, однако, что дом был поражен во время прусской осады в семилетней войне в 1757 году. А еще утверждали, что доктор Фауст был унесен чертом через дыру в стене. Не исключено, что это отверстие от пушечного ядра прусской артиллерии. Но также не исключено, что такое закопченное отверстие образовалось от какого-нибудь пиротехнического опыта господина Младоты. И где найти каменщика, который бы отважился заложить черное от копоти отверстие в потолке дома с такой сомнительной репутацией?

Те механические забавы, которыми Младота изумлял своих гостей, были в период барокко очень популярны, шла ли речь о складывающейся лестнице, скульптурой девы, которая обрызгивает водой приближающегося гостя, барабанящего воина, двух гребцов, передвигающихся на лодке по столу. А те тайные ходы, о которых говорили, что они ведут от дома к новоместскому эшафоту? Вероятно, имелись ввиду старые, позже засыпанные подвалы бывшего дворца князей Опавских.

Таинственность дома подчеркнула легенда из «Старых чешских сказаний» Йирасека 1894 года. Источником к нему послужила статья В.В.Томека в Журнале Чешского Музея в 1844 году. Материалом Томеку послужил рассказ какой-то старой женщины. Томек поместил их по времени в 70-е годы 18 века. Тогда, якобы, дом был заброшен. Легенда заменила Младоту бедным студентом, поселившимся в доме, когда у него не было жилья. И в доме привидения появлялись до тех пор, пока не был построен костел св. Яна. В действительности было наоборот: это был именно химик Младота, который в 1769 году предоставил пражскому архиепископу часть здания для проживания администратора и сторожа нового костела.

И еще один вымысел о доме Фауста, далекий от действительности. Записал его смотритель учреждения банка пенсионеров Фердинанд Опитц в своем «Описании столицы Праги» на немецком языке. Сказание, мол утверждало, что дом будет достроен, когда там будет найден клад. Об этом узнал один английский химик, живший где-то в Платызе, и посетил своего обедневшего коллегу, которым был никто иной, как Младота. Когда же узнал, что дом стоит на твердой скале, дал Младоте рецепт изготовления воздушной воды, соли, масла. Фракционированной дистилляцией с использованием серы и щелочи из сланца получалось лекарственное средство, помогающее при болях от ревматизма, разных кожных заболеваниях. Таким образом, материал скалы стал кладом, который улучшил бюджет господина Младоты, который смог после этого жить в достатке. Умер он в 1789 году. Младотам дом принадлежал до 1810 года - целое столетие. Тогда его продали новоместскому торговцу Якубу Копу, который таким образом дальновидно вложил деньги перед финансовым крахом в Вене. Потом здесь жила его вдова Катержина, потом их дети Анна и Войтех. Они до 1838 года были последними единоличными владельцами.

Потом дом купило католическое благотворительное общество и основало здесь учреждение для глухонемых. Ранее о глухонемых заботилось общество каменщиков, основанное Иосифом II в 1786 году. Это учреждение находилось сначала недалеко, на углу Липовой улицы, а позже на углу Житной. Учреждение глухонемых было в доме Фауста до начала 20 века, пока в 1902 году не переехал в новое здание, построенное по проекту архитектора Богумила Гипшмана на Голечковой улице в Смихове.

Фаустов дом на Карловой площади купил соседний, общий, а ныне медицинский факультет для своей больницы. Дом служит с 1975 года для административных целей, для проживания, для аптеки и лаборатории.

Но и в наше время таинственный дом пережил нечто подобное, как во время Йозефа Франтишека Младоты. Подобно прусской бомбардировке в 1757 году, в феврале 1945 года англо-американская авиация совершила налет на Прагу, якобы перепутав ее с Дрезденом. Одна из бомб поразила и это старинное здание, которое все же выдержало причиненный вред. Возможно, потому что во время благоустройства в 1946 году в его стенах были обнаружены трупы семи мумифицированных кошек. Этих несчастных кошек, вероятно, замуровали живыми, чтобы постройка выдержала так долго, как и легендарная кошачья жизнь. Однако мы думаем, что дом выстоял благодаря ловкости его известных строителей. Сегодня Фаустову дому назначена новая почетная роль служить здравоохранению. И этому не помешает старая латинская надпись со времени Младоты, угрожающая проклятием тому, кто дом подвергнет рабскому игу.


Источник

[Sebastano Perero]

Люся, это перепечатка или сама написала ?

[Орель]

Ох, если бы сама))) Это отсюда. Сайт большой, материала много. Печатаю по истории, чтобы и самой почитать))

[Ury7]

Люд, правильно делаешь, когда все где-то, то добавляешь в избранное и забываешь, а когда по чуть-чуть, то хоть что-то читаешь.